Продолжаем постить цитаты из Медузы, в этой главе про работу украинских дророводов.
Бестактный вопрос
— Большая часть начальства просто зарабатывает деньги, им абсолютно наплевать на жизни бойцов. Недавно людей отправили посреди дня искать лелеку, которая была утеряна. В итоге один ранен, медики поехали его подбирать, в них влетел FPV — один двухсотый, парню 19 лет, мой друг! А поспрашивайте ребят, как им командир батальона угрожал, что, если они не запустят борт, он приедет, прострелит им ноги. Сколько было этих бортов потеряно потому, что он решил запустить, а погода действительно плохая, и пилоты это понимают. А у него опыта нет, но ему похуй!Сначала меня отправили в дешифровщики: будешь отслеживать технику, контузия тебе не грозит. Месяц — и кукуха поплыла. 24/7 ты сидишь в полностью закрытой хате, пялишься в монитор. Нечем дышать, все постоянно на взводе, друг на друга кричат. Девяносто процентов этой работы — показуха, мы просто смотрим на пустое поле. Типа, летишь по вражеской территории и ничего не находишь, потому что все прячутся. Но ты же не можешь сказать, что не нашел, поэтому начинаешь дорисовывать статистику.
Сидит наш командир, перед ним на большом экране пиксельное изображение, и он говорит, что видит пушку. Никто, кроме него, пушки не видит. Но он же не может ударить в грязь лицом: свистать всех наверх, обстреливаем эту зону. «Обстреляли, цель поражена». Я смотрю — там ни хуя нет и не было. За полтора месяца я не увидел ни одного момента, когда я был бы полезен. Люди за это получают боевые. Ты и так понимаешь, что они ни хуя не делают, но еще постоянно крики на ровном месте, мы же важным делом занимаемся.
Десять тысяч должностей, которые на фиг не нужны. Каждую бумажку приносишь, переносишь, подпись, печать, заверить, одно ведомство, второе. Всегда надо нравиться начальству. Чем старше офицер, тем больше у него ПМС. И тяжко, что все это бессрочно. У нас в части больше всего срывались в СЗЧ именно с тыла, а не с передка.
Наша часть долго пыталась закупить дроны. В Украине есть какое-то количество производителей, и вот мы ездим по заводам, смотрим продукцию, там все одинаковое. И я видел, как наш полковник говорит директору: «Ну-у-у, если мы договорымся…» — и делает такое движение ебалом, спутать ни с чем нельзя. Речь шла про откат, это работает исключительно так.
То, что мы запускаем, это детская игрушка. Половина бортов просто падает куда-то в поля, а вторая улетает за линию фронта, за три месяца мы, кажется, два раза в кого-то попали. А выезжали каждый день — как тебе статистика? Их управляемость настолько падает, что попасть — это чудо. Нам обещали лучшие борты, но это же армия — что обещали, то и нарушили. Хвастаться, сколько у нас боевых вылетов, это как гордиться, сколько раз ты подрочил.
