Анна Долгарева: Подписчик мой. Владимир Головашин
Подписчик мой. Владимир Головашин.
Кстати, после вашего визита в Тамбов навеяло.
Снилось однажды мне.
Мертвые по весне
Собираются за столом - имя им Легион.
Но не тот, не бесовский
А наш общий - русский. Смоленский, пермский, херсонский.
Посидели, поговорили. На столе - изобилие.
Что при жизни было в достатке и чего не хватало - все сладко.
Сладко за столом им. Горько - тут нам. Живым.
Всем - и молодым, и старым, и малым
Горечи той достало.
Вот сидит рыжая, сама с Донбасса
С ребёночком на руках. Повезло - не мучалась. Сразу.
Яблонь горящих дым, земля сырая,
Коляска так и стоит рядом с сараем.
А они за столом. Яблочный Спас, Медовый, Ореховый...
Вторая на машине чуть-чуть не доехала. Как раз на тот вызов. Разрывы, Донбасс, небо сизое,
Муж звонил в "скорую", обезумел.
"Не верю, - кричит, - что умерли,
До прилета рядом на одеяле лежали,
Что? Когда вызывал - дышали"...
Он чуть позже за стол присел
Бандану поправил, а после - снял.
Здесь он больше не смотрит через прицел
На тех, кто смысл жизни его забрал.
Сигарета в зубах больше не навредит
Ни московскому журналисту, ни водителю донецкой скорой. Были разными -
Один костью белой
Другой - из грязи князей повидал
Но здесь сравнялись доходами и расходами.
Кому ещё до того стола - край в небе голубом теряется, в Великой степи. Встречаются они тут, общаются. И ты подходи.
Подходи, не робей. Тебе решать. Примут. Встретят - и не покинут. А только место за тем столом, где сидят только свои - завоюешь не только для себя, но и для большой всей семьи.
Степь ковылем белая. Небо ширится синью. Кто скажет - за что нам это? Кто скажет - Донбасс - не Россия?
