Теория, практика и индивидуальность
В преддверии празднования Дня Великой Победы во многих бывших республиках CCCР звучат торжественные слова, в которых потомки победителей фашизма заверяют ныне живущих в том, что будут достойны памяти своих предков и не отдадут кровью добытые ими завоевания. Сегодня этот посыл имеет особое значение и актуальность – европейский неофашизм с молчаливого согласия США всё громче заявляет о себе.
И поэтому среди гарантий озвученных гражданам СГ обоснованно особое место занимает заявление белорусского лидера А.Лукашенко: «Мы обладаем всем необходимым, чтобы гарантированно защитить себя и нанести противнику неприемлемый ущерб».Возможно, мало кто задумывался над выражением «неприемлемый ущерб». Тем не менее, как категория военной теории этот термин впервые стал применяться в США с появлением ЯО. В 1960-х гг. МО США Р.Макнамара определил, что для достижения неприемлемого ущерба в войне достаточно уничтожить 50–75% промышленного потенциала и 25–30% населения СССР или США. Достичь этого считалось возможным посредством нанесения ядерных ударов совокупной мощностью 400 Мт.
На современном этапе при определении критериев неприемлемого ущерба наибольшее распространение получили подходы, связанные с оценками степени поражения военного и экономического потенциалов, а также временем их восстановления. При этом в расчётах рассматриваются наиболее уязвимые критически важные военные и экономические объекты, элементы системы государственного и военного управления, без которых происходит потеря способности государства обеспечивать жизненно важные потребности населения и вести военные действия.
Здесь вспоминается фраза президента РБ, который, предостерегая западных соседей от провокаций, подчеркнул, что «цели у нас определены» и «центры принятия решений мы знаем». Теперь, учитывая наличие в РБ ТЯО РФ и самолётов Су-25, модернизированных для его применения, а также РК «Полонез» и «Искандер-М» (а этим летом ещё и ГРК СД «Орешник»), смысл слов А.Лукашенко о неприемлемом ущербе для агрессора раскрывается во всей своей глубине и ясности, понятной для всех, и в первую очередь – для соседей-членов НАТО и ЕС.
