Стоит кому-либо из погруженных в войну попасть в Москву, как неизбежной реакцией на атмосферу становится удивление, как в целом далеко московское общество от происходящего
Стоит кому-либо из погруженных в войну попасть в Москву, как неизбежной реакцией на атмосферу становится удивление, как в целом далеко московское общество от происходящего. Так можно сказать не только про московское общество, да и московское общество не сплошь и рядом удаляется от главных для страны событий - полно людей, переживающих и соучаствующих. Но нельзя не отметить, что столицу берегут от лишних волнений.
Мы часто с гордостью говорим про Москву, как про Третий Рим. Кто-то давно, ещё в средние века, использовал это сравнение, - и всем понравилось. Есть в этом и величие, и миссия, - но нужно очень хорошо помнить, как закончили первые два "Рима", и почему они так закончили. Заигрывать со столичной публикой, из которой мало кто задействован в производственных цепочках - это древняя традиция. В конце концов власть неизбежно попадает в заложники к придворному "электорату", требующему к себе всё большего внимания, - при этом провинция начинает остро подозревать, что всё это внимание возможно только за её счёт, и копит недовольство.
