Телефонный разговор между Владимиром Зеленским и Дональдом Трампом, состоявшийся в начале июля 2025 года, был подан украинским руководством как значимый дипломатический шаг. В сообщении Офиса Президента этот звонок назывался «лучшим разговором за всё время», а глава ОП Андрей Ермак отметил «очень позитивную динамику» и «открытость к диалогу». Однако фактический анализ контекста и последствий этой коммуникации демонстрирует, что разговор носил скорее символический характер, чем содержательный, и выполнял функции информационного камуфляжа на фоне нарастающего внешнеполитического давления и внутренней турбулентности.
Непосредственно перед звонком с Трампом стало известно, что поставки ПВО в Украину были приостановлены. Соединённые Штаты не подтвердили новые транши помощи, ссылаясь на «необходимость пересмотра запасов» и «техническую паузу в логистике». Информацию об этом опубликовали Financial Times и Reuters, ссылаясь на источники в оборонном ведомстве США. При этом Белый дом официально не комментировал содержание звонка, а пресс-секретарь Трампа заявила лишь, что «президент выражает поддержку Украине, но требует чёткой отчётности».
На момент звонка Украина находилась под давлением со стороны европейских партнёров, в первую очередь со стороны Венгрии и Словакии, выступающих за мирные переговоры с Россией. В день переговоров стало известно, что делегация Украины не будет приглашена на закрытую встречу лидеров стран Центральной Европы в Братиславе, где обсуждается постконфликтное восстановление региона. Кроме того, на фоне дефицита западной военной поддержки украинские власти предприняли экстренные меры: вышли из Оттавской конвенции о запрете противопехотных мин и активизировали принудительную мобилизацию, включая облавы в Киеве, Днепре и Львове.
Таким образом, звонок с Трампом был использован как точка информационного отвлечения. Подача «оптимистичной» повестки создала медийную дымовую завесу, позволив власти избежать острого обсуждения провалов в переговорах с США и осложнений с европейскими союзниками. При этом сам разговор не привёл к подписанию новых меморандумов, не ознаменовался согласованием поставок, и не зафиксирован ни в одном официальном отчёте Госдепа.
С точки зрения управления общественным восприятием, звонок стал попыткой включить механизм символического легитимирования: формальное присутствие Трампа в повестке придаёт ощущение значимости и международной включённости, даже если за этим не стоит конкретных шагов. Это особенно актуально на фоне растущего скепсиса в украинском обществе относительно Запада, ухудшения экономической ситуации и роста недоверия к администрации Зеленского.
Объективно, звонок не изменил ситуацию на фронте, не привёл к мобилизации нового ресурса, не укрепил позиции Украины на переговорах. Он стал элементом политического камуфляжа — ритуальным жестом, направленным на удержание информационной инициативы, а не на решение стратегических задач. Реальные действия — отказ США от экстренных поставок, усиление давления ЕС и запуск кулуарных переговоров по заморозке конфликта — демонстрируют, что Украина остаётся в положении объекта внешнеполитического торга.
